Хранилище фей.
Кутори никогда сильно её не любила. Она всегда называла её своей младшей сестрой и относилась к ней соответственно. Конечно, феи, произошедшие не из утробы матери, не могут иметь сестёр и каких-либо родственников вообще, но она оправдывала их мнимые отношения старшей и младшей сестры тем, что они родились в одном и том же лесу на одном и том же плавучем острове и тем, что она появилась на пять лет раньше Кутори, которую ещё больше раздражало использование этих случайных фактов в качестве доказательств.
Также у неё были отличные навыки обращения с Раскопанными Оружиями — ещё одна её черта, которая Кутори не нравилась. Она помнила, как наблюдала за ней, красовавшейся своим большим мечом перед отлётом на битву и возвращавшейся домой с широкой улыбкой на лице. Стоило ей вернуться, как она врывалась в столовую и поедала масляный торт, пункт из меню того времени, с выражением чистого блаженства на лице.
Однажды молодая и неопытная Кутори по своему капризу решила спросить у неё кое-что.
— Зачем ты всегда носишь эту брошку, если она тебе вообще не идёт?
— А-ха-ха, ты чересчур честная, Кутори. Из-за этого твоя старшая сестрёнка может и заплакать.
— Ты не моя старшая сестра…
— Э-э? Ну, младшей я определённо быть не могу.
— Мы вообще не сёстры.
После нескольких минут привычных им добродушных подтруниваний она немного ослабила свою улыбку.
— Однажды у меня тоже была старшая сестра, и брошь я забрала у неё.
— Забрала? Не она тебе её отдала?
— Это было одним из её сокровищ. Она всегда носила эту брошку и хорошо о ней заботилась, так что никогда не слушала меня, когда я просила подарить её мне, — из-за кражи такой важной вещи у сестры она показалась Кутори ещё более злобной, чем раньше, но в ответ на свой осуждающий взгляд, как и всегда, услышала лишь смех. — Я бросала ей различные вызовы, чтобы получить это украшение в качестве награды за победу. Сравнение оценок на подготовительных курсах, конкурсы на поедание пищи, карточные игры — мне никогда не удавалось выиграть. Однако я всё равно продолжала соревноваться, потому что это было весело.
Кутори уже могла представить, чем кончилась эта история. Если она не была лично знакома со старшей сестрой своей самопровозглашённой старшей сестры, это означало, что та умерла ещё до того, как появилась Кутори. Она молчала, не желая об этом спрашивать, но всё было написано у неё на лице.
«Старшая сестра» похлопала её по спине и продолжила.
— В общем, в конце концов я выиграла по умолчанию. Однажды она ушла на битву, не надев брошку — та просто лежала, оставленная, на столе в её комнате, и стала моей, — она засмеялась, но Кутори в истории не видела ничего смешного. — Мне тоже кажется, что она мне не идёт… но я чувствую, что будто должна носить её.
Кутори никогда сильно её не любила. Однако, оглядываясь в прошлое, можно было сказать, что она, возможно, была не такой уж и плохой. В день, когда «старшая сестра» не вернулась домой с поля боя, Кутори пошла в её комнату. За незапертой дверью находился полнейший бардак из одежды, карт и прочих разбросанных повсюду вещей. Среди всего этого беспорядка чистой оставалась лишь поверхность стола. На нём, в самом центре, в полном одиночестве лежала серебряная брошь.
***
За последние несколько дней Виллем ни разу не видел некоторых фей. Кутори, Айсию и Нефрен. Все относительно взрослые девушки будто куда-то исчезли. Немного поразмыслив над этим, он пришёл к выводу, что у них наверняка есть на то свои особые причины, и решил не заниматься этим вопросом дальше. Он принял ситуацию и больше о ней не думал.
Земля по-прежнему оставалась немного сырой после утреннего дождя. Команда красных, что изо всех сил боролась в первой половине игры, начала переходить в наступление. Сила духа её членов была на подъёме, и все они дружно решили пнуть мяч в лицо капитану белой команды во время второй половины.
Неожиданно поднялся сильный ветер, и мяч, находящийся в тот момент в воздухе, сменил направление на дремучие заросли. Бегущая за ним девочка была из тех людей, которые никогда не сдавались и не смотрели под ноги, глядя в небо. Учитывая эти обстоятельства, оставался лишь один вероятный исход событий. Преисполненная решимостью поймать свою цель, девочка с головой упала в густой кустарник.
— Эй! Ты в порядке?!
— Оу-оу… не повезло.
Падение выглядело довольно жутко, так что серьёзные травмы не были бы столь удивительными, но когда девочка, смеясь, поднялась, Виллем с облегчением выдохнул. А затем, секундой позже, замер от ужаса. Её левое бедро было глубоко разодрано, а верхняя часть правой руки проколота тонкой веткой. К счастью, судя по количеству крови, артерия задета не была, но при этом девочка выглядела так, будто слегка поцарапалась.
— Обе выглядят довольно скверно, нам нужно сейчас же ими заняться.
— Э-э? Я в поря-ядке, — беспечно ответила она. — В любом случае, давайте играть, давайте играть! Мы вот-вот перевернём исход игры!
Виллем не верил своим ушам. Может, раны были не такими серьёзными, какими казались? Сколько бы он их ни проверял, его не покидала уверенность в том, что нужно немедленно приступить к лечению, иначе жизнь девочки может быть в опасности.
— … они не болят?
— Болят. Но, знаете, мы все только разыгрались! — девочка, широко улыбаясь, увлечённо просила Виллема возобновить игру.
Он наконец начал осознавать происходящее. Как она сказала, ей было больно, и может быть, даже очень. Эта девочка — как и все остальные, которые будто не замечали ничего неестественного в её поведении — просто не воспринимали травму как проблему. По спине Виллема пробежала дрожь, и у него появилось ощущение, будто он окружён неизвестными непостижимыми существами. А, возможно, это было не только ощущение, а реальность, которую он до этого не замечал.
— Игра окончена.
От окружающих послышались неодобрительные тяжёлые вздохи, но Виллем, не обращая на них внимания, побежал на склад, держа раненую девочку на руках.
— … и почему же в угнетении находится не тот, кто получил травму, а тот, кто о нём заботится? — спросила Найграт Виллема, надевая белую мантию поверх своей одежды.
Девочка, обиженная из-за прекращения игры в мяч, с перебинтованными конечностями лежала на ближайшей кровати. Виллем сидел на стуле, упёршись лицом в ладони.
— Я до сегодняшнего дня не обращал внимания… эти девочки не испытывают привязанности к собственной жизни, так? — сидя в том же положении, Виллем спросил Найграт, которая, как он надеялся, могла что-то знать.
— Хмм… думаю, у них имеется такая склонность.
— Это ненормально… что они такое, в конце концов?
Найграт секунду молчала, потом вздохнула и спросила в ответ.
— Ты действительно хочешь это узнать?
Виллем наконец поднял голову.
— Ты их руководитель, несмотря на то, что это всего лишь название. Так что если ты потребуешь от меня информации, я не имею права отказать, — её голос стал серьёзнее, — Честно говоря, на самом деле я не хочу тебе ничего рассказывать, потому что после услышанного ты изменишь своё отношение к этим детям. Поначалу мне казалось, что ты немного жуткий, но теперь я благодарна тебе за то, что ты хорошо к ним относишься. И если возможно, мне хотелось бы ещё хоть немного оставить всё как есть.
— … пожалуйста, расскажи.
— Ну что ж… Думаю, у меня нет выбора, — плечи Найграт опустились. — Строго говоря, эти дети не живут. Их тела не боятся смерти, потому что они изначально не живы. Их разум отличается от нашего, но в молодом возрасте они следуют инстинктам своего тела и легко становятся беспечными.
— Прости… я ни слова из тобою сказанного не понял.
Не живут? Что это за шутка такая? Как могут эти неподатливые, энергичные, шумные девочки, которых он видел каждый день… не жить?
— Хмм… ну, впервые об этом услышав, я тоже не хотела в это верить, — мягко произнесла Найграт. Она вышла из комнаты и жестом подозвала Виллема к себе. — Пойдём, я хочу тебе кое-что показать.
Виллем медленно встал и, крайне ошеломлённый, последовал за ней.
— Емнетвайт. Предполагаю, ты многое о них знаешь?
— … не больше остальных.
— Не нужно скромничать, — она хихикнула. — Легендарный вид, правивший землёй более пятисот лет назад. Они не были одарены какими-либо талантами…
Поговаривали, что Емнетвайт недоставало обескураживающих размеров Гигантов. Они не владели утончённой магией, как Эльфы. Их умения строительства блекли по сравнению с успехами Мойлиенов. Скорость размножения никогда бы не достигла уровня Орков. Конечно же, ни с чем не сравнимой силы Драконов у них тоже не было. Влача ничтожное существование без отличительных умений, Емнетвайт правили землёй на протяжении долгого периода времени, успешно отражая атаки почти каждой другой расы.
— А… вот как.
— И ещё кое-что: на вкус они были гораздо приятнее, чем все остальные расы. Этот факт передаётся Троллями из поколения в поколение.
Эта легенда должна вымереть. Серьёзно.
— Одной из главных причин их силы была система оружий, которая в настоящее время существует под названием «Раскопанные Оружия».
— … доводилось слышать о ней раньше. Анаала упоминала, что если ты найдёшь функционирующее Раскопанное Оружие, то его цена с лёгкостью покроет доход с нескольких следующих спусков за сокровищами.
— Мм. Торговая Компания покупает их минимум за двести тысяч Брадалов. Думаю, наибольшей ценой могут быть восемь миллионов.
Восемь миллионов. С помощью таких денег Виллем бы пятьдесят раз расплатился со своими немалыми долгами, и ещё бы немного осталось.
— И… все Раскопанные Оружия, собранные Торговой Компанией…
Найграт остановилась, когда они подошли к крепкой двери необычно больших размеров. Её полностью покрывал толстый слой металла, а по периметру торчали острые гвозди. Замок выглядел более запутанным, чем обычная скважина, и в довесок дверная ручка выглядела невероятно тяжелой. На бьющем жизнью через край складе эта дверь служила единственным напоминанием об официальном статусе армейского объекта.
— … находятся внутри этой комнаты.
Найграт с лёгкостью отперла дверь и толкнула её вперёд. Глухой звук, похожий на урчание желудка, эхом прогремел через весь коридор. Неприятный смешанный запах пыли и плесени ударил Виллему в ноздри.
Это будто гробница. В этом месте словно наряду со своими сокровищами был захоронен древний король, и глупые грабители, попытавшись что-нибудь украсть, сыскали лишь проклятие. Виллем собственными глазами никогда не видел ни одной сокровищницы, но слышал о них несколько историй. Впрочем, он также понятия не имел, остались ли они ещё на нижних землях.
В комнате не было света. Он чувствовал, что в этом мраке что-то находится, но не мог понять, что именно.
— Довольно серьёзная защита, хах.
— Ну, внутри собраны опасные вещи.
Они стояли и ждали, пока их глаза привыкнут к темноте.
— Оружие древних времён, способы создания, ремонта и владения которого были утеряны навсегда. Оружие, созданное беспомощной расой для уничтожения всемогущих Драконов и Гостей. Оружие, символизирующее желание сопротивляться и силу сражаться. Оружие, подвластное простым людям и способное переменить исход войны.
Скрытое в тени содержимое комнаты становилось более заметным.
— Ха-ха, — нервно просмеялся Виллем.
Вдоль одной из стен стояли десятки мечей. Несмотря на то, что он всё ещё не мог чётко их рассмотреть, было очевидно, что они определённо гораздо больше обычных клинков, используемых в церемониальных целях или в боях один на один. Между ними были небольшие различия, но длина почти каждого меча достигала роста среднего взрослого, может, чуть меньше. Размеры эфесов указывали на то, что держать их было необходимо двумя руками.
Тем, что абсолютно отличало их от обычных мечей, было строение лезвий. Стоило Виллему подойти поближе, как он заметил бегущие по металлу трещины. Более детальное рассмотрение показало, что части клинка по обе стороны каждой из щелей немного отличаются цветом, и это предполагает то, что эти трещины являются вовсе не трещинами, а связующими звеньями.
Обычный меч является одним слитком железа, которому придали нужную форму. Эти же состояли из множества фрагментов, каждый размером примерно с кулак, которые мозаичным узором соединялись между собой в клинок.
— Калийоны…
— Ха, так вот как их раньше называли.
Когда Виллем осмотрел комнату ещё раз, его грудь сжало внезапной болью. Он узнал несколько мечей. Выпущенные в большом количестве Калийоны — Серия Персиваль. Они хорошо послужили ему, когда он был ещё начинающим Квази-Брейвом, не имеющим специализированного оружия. В них не было встроено индивидуальных Талантов, но это компенсировалось высоким качеством и невероятной гибкостью — Виллем мог выполнить его починку прямо посреди поля боя. К новому образцу, Серии Дайндрейн, он привыкнуть так и не смог, но тот прославился среди других Квази-Брейвов за свою улучшенную надёжность.
Локус-Солус. Любимый меч Квази-Брейва, который сражался с Виллемом плечом к плечу во время битвы с Драконами на юге и чьё имя он не смог вспомнить. Его Талант улучшал работу мышц, но из-за испорченных способностей к лечению мускулы чертовски болели на следующий день после сражения — Виллем помнил лицо объясняющего ему всё это напарника.
Рядом стоял Мулусмайрея. Он был оружием Квази-Брейва, которого вместе с Виллемом отправили в качестве подкрепления для защиты города Листиру. Ему так и не выпало шанса увидеть его Талант в действии, но он слышал, что его способностью является предвидение смерти за небольшой промежуток времени до её наступления.
— Хех…
Очень странное воссоединение. Он присел на пол, не думая о том, что может испачкать армейскую форму. Слегка воспламенив Веном, Виллем сконцентрировался и придал глазам способность видеть вены чар, игнорируя результирующую головную боль. Как и ожидалось, все мечи были в плохом состоянии. Нити чар, развязанные и порванные, ползли каждая в свою сторону.
Они продолжают борьбу даже с таким низкокачественным оружием?
— Я хочу у тебя кое-что спросить.
— Слушаю.
— Калийоны были созданы ради Емнетвайт самими Емнетвайт — чудо, сотворённое человеком. Только избранные Брейвы из их расы могли владеть этими мечами, и в настоящее время они не более чем бесполезный антиквариат. Так зачем их собирать? Как вы собираетесь ими сражаться?
— Ты ведь уже знаешь ответ на этот вопрос, разве не так?
Потому что… мы тоже Брейвы?
Игнорируя всплывший в голове голос маленькой девочки, Виллем переспросил.
— Ответь мне.
— Если Эмнетвайт среди нас не осталось, их нужно просто заменить. Эти дети — Лепреконы, единственная раса, которая может выступать роли полного замещения Эмнетвайт. Вот и ответ, который ты искал.
— …Вот как.
Глубоко внутри Виллем уже давно это понял. Он встал, вытер пыль с формы, и прошёлся взглядом по выстроенным в линию Калийонам.
— Так эти девочки теперь ваши боевые товарищи, хах?
Он произнёс эти слова с оттенком одиночества, гордости и печали, словно разговаривал со своими старыми друзьями.
***
Что я такое? Думал про себя Виллем. На ум пришли несколько определений: тот, кто когда-то стремился стать Регулар-Брейвом; тот, кто когда-то, будучи Квази-Брейвом, владел Калийоном; наконец, тот, кто всё это потерял на поле боя, и теперь живёт в виде пустой оболочки.
Чтобы стать Регулар-Брейвом, вам были необходимы подходящие предпосылки. Например, в ваших жилах текла кровь бога. Или вы были потомком Брейва. Или вы были рождены в особенную ночь, упомянутую в каком-нибудь пророчестве. Или ваш родной город был уничтожен Драконами. Или ваш отец обучил вас секретным техникам владения мечом. Или внутри вашего тела был запечатан могущественный демон. За каждым, кто стал Брейвом, стояло нечто подобное. Лишь те, кто согласился попробовать совладать с нечеловеческой силой, могут получить возможность заполучить её.
Так что Виллем не мог стать Регулар-Брейвом. Неважно, насколько сильно было его желание, он просто не соответствовал этому требованию. Его родственники вели обычную жизнь рабочих, занимающихся хлопком. Вырос он в непримечательном старом приюте, не особо весёлом, но и не особо грустном. Естественно, такая заурядная жизнь несла за собой не менее заурядную силу, и он ничего не мог с этим поделать. Было бы неплохо, родись он хотя бы недалеко от священной школы искусства фехтования, но мир, к сожалению, не собирался угождать мечтам Виллема.
— В тебе нет таланта, — однажды прямо сказал ему наставник. — Система Брейвов основана на элите. Легендарные герои… те, кто родился с кровью полубога в венах… система была создана для того, чтобы такие люди могли открыть для себя ещё более великую силу. Они живут в совершенно другом мире, который не похож на наш, мир обычных воинов, стремящихся к победам гораздо меньших масштабов. На их спинах держится всё окружающее, — он покачал головой, — Ни один обычный человек не сможет справиться с такой задачей. Даже если ты будешь заставлять себя, вскоре просто сломаешься… и потом неспособность сражаться станет наименьшей из твоих забот. И, Виллем, к сожалению, ты отчасти являешься этим самым обычным человеком.
Повисла короткая пауза. Учитель глубоко вздохнул и подвёл речь к концу.
— Не делай такое лицо… не то чтобы мне доставляет удовольствие рушить твои мечты. Это всего лишь правда, которую я должен тебе поведать, и реальность, с которой тебе предстоит столкнуться. Вот и всё.
Услышав эти слова, Виллем отверг их и упорно продолжал отказываться сдаваться. Став старше, он понял, что вёл себя по-детски, но в то время его настрой был крайне серьёзен. Он игнорировал слова наставника до самого конца.
Виллем помнил назначенного Церковью Регулар-Брейва в двадцатом поколении. Он не только носил в себе кровь первого Регулар-Брейва, но и родился наследником какого-то королевства. Когда ему было всего лишь девять лет, на это королевство напала армия Тёмных Эльфов, которая превратила в пепел всё, что было ему дорого: родителей, друзей и родной город. Пока его крепость, объятая пламенем, разваливалась на куски, он сбежал в далёкую глухую деревню, где обучился давным-давно всеми забытым техникам владения мечом у старого армейского генерала.
Когда Виллем впервые услышал эту историю, он лишь вздыхал, неспособный подобрать слова. Ему стало немного больно от осознания того, через что прошёл тот парень для становления Регулар-Брейвом. Он не мог заставить себя завидовать или ненавидеть, когда новоиспечённый Брейв стал обладателем любимого Регулар-Брейвами Восемнадцатого Меча, Сениолиса, одного из пяти сильнейших священных клинков во всём мире. Виллем отказывался думать об этом. Сравнивая свой мир и тот, в котором жил этот новобранец, он лишний раз впадал в уныние.
Долгое время спустя Виллем кое-что понял. У того парня была причина, по которой он мог сражаться. У него была причина сражаться. У него была причина, которая обязывала его сражаться. Это то, что все, включая Виллема, не замечали. Никто даже представить такого не мог.
Он. Регулар-Брейв в двадцатом поколении. Родился с силой, способной победить сильнейших демонов, стерпел боль утраты своих родителей и родного города, обучился секретным техникам прошлого, завладел сияющим мечом, дающим возможность сражаться даже с Гостями. Он.
Он ни разу не хотел сражаться. Он просто окунулся в войну мести, потому что не имел другого выбора. Он ступил на путь борьбы с самими Драконами и богами, потому что должен был оправдать чужие желания. Он был не более чем марионеткой, которой манипулировали собственные силы и желания тех, кто стоял за спиной.
Когда Виллем осознал это, в нём проснулась ненависть. Он никогда бы не смог простить такого человека. И, если быть предельно честным, толика этих чувств в нём так и осталась.

Брейв и его преемники.
Что я такое? Виллем думал про себя. Перестав быть Брейвом, он лишился причин защищать этот новый мир — впрочем, и сил, чтобы это делать, тоже. Прямо сейчас единственной целью в его жизни была ненастоящая работа руководителя оружий, пустое звание, не имеющее за собой никаких обязанностей, если не считать необходимости банального присутствия. Он в любой момент мог исчезнуть. Никто бы этого не заметил и не стал бы горевать или беспокоиться. Он стал призраком.
… Десятью минутами позднее в клинике.
— Почему ты здесь?
Это было первое, что произнесла Кутори, когда пришла в сознание.
— Есть что-то неправильное в том, чтобы остаться рядом с больным человеком?
— Я не болею, — отрезала она с недовольным выражением на лице, хоть Виллем и заметил, что её щёки слегка покраснели.
— Знаешь, у древних Брейвов, чью роль сейчас выполняете вы, было много необычных болезней, которые можно было подхватить прямо во время выполнения задания, и их нужно было лечить. Возглавляло их список Острое Отравление Веномом, от которого ты сейчас и мучаешься.
— Иногда твои шутки просто бессмысленны, — Кутори отвернулась, всё ещё пребывая в угрюмом настроении.
Это определённо не было шуткой, но раз она не поверила, то и пусть.
— Давай, поверни голову. Я не могу сменить тебе полотенце на лбу.
— Мне и не нужно.
— Это не пациентам решать, поверни голову.
— Я в порядке, ничего страшного. Немного отдыха и всё пройдёт.
— Не глупи, — он слегка коснулся её лба, — Тебе нужно правильно относиться к Отравлению Веномом, иначе оно станет обычным явлением. Если ты не изменишь свою позицию к болезни, то вскоре достигнешь предела.
— Посмотри на себя. Говоришь так, будто эксперт.
— Я и есть эксперт. Моя работа — Специалист Зачарованного Оружия, в конце-то концов.
— Хмф.
Она во второй раз отвела глаза, словно говоря что за чушь этот парень вообще несёт? Начать можно было с того, что Специалисты Зачарованного Оружия, как и подразумевает название, занимались созданием и обслуживанием работающих от заклинаний машин, используемых на поле боя. Ранг Второго Специалиста несёт в себе полномочия и ответственность, по значимости равные вышестоящим армейским офицерам. Конечно, для достижения такого высокого положения требовалось большое количество знаний, тренировок и опыта, которых у Виллема, очевидно, не было. Звание, что ему причислили для галочки, не владело никакой властью — и среди фей знание об этом было также распространено.
— Я твой руководитель. Думаю, я имею право о тебе беспокоиться.
— Не то чтобы… неважно, руководитель ты или нет, я не нуждаюсь в том, чтобы обо мне кто-либо переживал.
Кутори всё ещё отказывалась повернуться к Виллему, из-за чего он не мог видеть выражение её лица. Впрочем, судя по её ярко красным ушам, жар наверняка ещё не спал.
— И меня вообще не волнует этот «предел» или о чём ты там говорил. Времени осталось не так много.
— Времени? Что ты имеешь в виду?
— Эй, я хочу у тебя кое-что спросить, — ответила Кутори, проигнорировав его вопрос.
— Слушаю.
— Если… это гипотетический вопрос, хорошо? Если бы мне пришлось умереть через пять дней, ты бы стал лучше ко мне относиться?
Тишина.
— … хах? — Виллему не удалось понять, что она имела в виду.
— Чисто гипотетически, так что ответь. Ты выслушаешь мою последнюю просьбу и прочее?
— Подожди. Пять дней от чего? Мне нужно узнать немного больше о том, что происходит, или я не смогу ответить на поставленный вопрос.
— Через пять дней с текущего момента Пятнадцатый Плавучий Остров будет атакован Теймерре.
Тишина.
— Семнадцать Зверей не умеют летать, и это единственная причина, по которой Регул Айре продолжает своё существование. Но Теймерре, Шестой Зверь, может совершать нападение, не поднимаясь в воздух. У него есть две особенных способности: расщепление и быстрый рост. Основное тело может остаться на земле и разделиться на десятки тысяч маленьких частей, которые подхватит ветер. Если одна из них попадёт на плавучий остров, она быстро разрастётся и размножится, вследствие чего весь остров будет уничтожен за шесть часов.
Тишина.
— Конечно, у Регул Айре есть способы борьбы с этой напастью. Какой-нибудь обломок, такой же большой, как и часть Зверя, с лёгкостью будет замечен нашей системой сигнализации ещё до того, как достигнет острова. Чем он сильнее, тем быстрее мы о нём узнаем, и это даст нам достаточно времени, чтобы подготовиться к обороне. Именно таким образом на Регул Айре отражали атаки Теймерре в минувшие века.
Тишина.
— Около полугода назад был обнаружен особенно большой фрагмент. Если судить по прогнозам его силы, все вооружённые силы армии, находящиеся у места его приземления, не имеют ни единого шанса на успех. С другой же стороны, феи с Раскопанным Оружием…
— … могут уничтожить его в обмен на свою жизнь… верно?
— Именно. У Сениолиса и у меня должно получиться остановить его с помощью самовзрыва. Полагаю, нам повезло.
Кутори, прячась под одеялом, пожала плечами. Необходима единственная жертва. Если бы её огневая мощь оказалась недостаточной, можно было потерять и вторую фею — наверняка либо Айсию, либо Нефрен.
— Не забудь, это всё гипотетическая ситуация, — она наконец медленно повернулась лицом к Виллему, показывая беззаботную улыбку, однако в её глазах не отражалось ни капли радости. — Так что? Если бы это должно было произойти, ты бы выслушал мои последние пожелания?
— … зависит от того, что они из себя представляют.
— Ну… например… а… — Кутори подбирала слова. — … если бы я попросила тебя о поцелуе или чём-то подобном, что бы ты сделал?
Хах, и она туда же?
Изучая свои любимые книги, девочки-феи прочитали и те моменты, где Виллем должен был бы смутиться или почувствовать себя неловко, но он отказался подыгрывать бездарным сюжетам. С голосом, больше похожим на стон, он ответил:
— Тебе осталось жить пять дней, и ты просишь об этом?
— Э-это плохо?
Виллем соединил кончики среднего и большого пальцев на правой руке и, приложив немного силы, щёлкнул Кутори по лбу.
— Оу?!
— Детям не стоит говорить о таких взрослых вещах. Всё из-за того, что единственным твоим увлечением являются любовные романы.
— Н-нет, я читаю и много чего другого!
Похоже, он не отрицала обвинение в чтении подобной литературы. Либо из-за жара, либо из-за того, что она и вправду запуталась, произносимые ею слова казались менее логичными. Кроме того, сама она, судя по всему, об этом не догадывалась.
— В л-любом случае, я хочу оставить какие-нибудь воспоминания… что в этом неправильного? — она сжала серебряную брошь, висевшую у неё на груди. — Если бы тебе предстояло умереть… ты бы ведь не хотел исчезать, да? Ты захотел бы, чтобы о тебе кто-нибудь помнил. Чтобы иметь связь с кем-то, — на её глазах медленно начали появляться слёзы. — Что может быть в этом плохого…
— Я говорю не об этом. Если что-то и неправильно, так то, что ты слишком торопишься, — Виллем мягко коснулся её лба рукой. Всё ещё горячий. — Я хочу сказать, что тебе не нужно отчаиваться настолько, чтобы пойти на такое ради самого факта поцелуя. Подобное стремление никогда ни к чему хорошему не приводило.
— Это неважно! У меня нет времени для беспокойств…
— А ещё, если собираешься плакать, дай волю чувствам, когда с тобой рядом кто-нибудь есть. Рыдать в одиночестве могут только опытные мастера, которые точно могут сказать, когда перестанут. Новичкам такое не рекомендуется.
— Если не собираешься целовать меня, то замолчи. И я не плачу.
— Я же по твоему голосу могу понять.
— Не плачу, — упорно настояла она.
Чем я был? Думал Виллем про себя, и решил в лишний раз убедиться: оболочкой героя, который потерял всё, что хотел защитить. Оболочка, естественно, не имеет желаний, ибо она мертва.
— … Боже, — он почесал голову, — Ляг на живот на секунду.
— Ничего не слышу, — Кутори заткнула уши пальцами и отвернулась в противоположную сторону.
— Ну давай, просто перевернись.
— Не слышу.
— Хорошо, раз ты не слушаешь…
Виллем взял её за плечи и принудительно повернул к себе лицом. Затем, приблизившись, слегка коснулся её лба губами.
— Э?
Всё тело Кутори напряглось, будто её мозг рефлексивно остановил его деятельность в ответ на сильное потрясение. Она не могла полностью осознать, что случилось, из произошедшего было понятно только то, что нечто удивительное заставило её тело перестать двигаться. Ощущение того, что она почувствовала, с трудом добралось до мозга.
— Теперь ты слышишь? Ляг лицом вниз.
— Э, подожди. Что это сейчас произошло?
— Быстрее.
Из-за нарастающего нетерпения Виллем снова схватил Кутори за плечи и уложил животом на кровать.
— А-а?!!
— Я собираюсь избавить тебя от лихорадки. На всякий случай не открывай рот.
— Р-рот? Э? Что?
Он нежно приложил руку к её спине, пальцами проверяя состояние мускулов и кровоток. Одним из характерных симптомов отравления Веномом является пониженное функционирование тканей тела, которые содержат накопленный Веном. Иммунная система тела иногда ошибается, принимая его за некую болезнь, и в качестве реакции создаёт жар. Тщательный осмотр может выявить проблемные места, в которых он и забился.
— Здесь… и здесь…
— Ах!
Он сильно надавливал кончиками пальцев.
За время долгой карьеры Виллема в качестве Квази-Брейва случаи отравления Веномом, вызывающие страдания у него самого или у его напарников, были не такими и редкими. Когда это происходило посреди поля боя, они нуждались в быстром и лёгком способе подавить симптомы насколько это возможно. Во времена долгих кампаний особенно важное значение несло умение избегать подобных случаев в течение сражения, так что однажды Виллем взял с собой военного медика и обучился у него этим приёмам.
— Ау! Здесь больно!
— Потому что из-за Венома твои мышцы стали жёсткими. Ты почувствуешь себя лучше, когда я закончу.
— Хоть ты и говоришь так, это всё ещё… ай! Здесь щекотно… ай!
— Постарайся не двигаться.
— Как я и сказала, это не так уж и просто… ай!
Главная хитрость заключается в том, чтобы последовательно нажать на десять конкретных точек, расположенных симметрично относительно позвоночника. Восстановление здорового потока крови поможет избавиться от застоявшегося Венома. Если провести аналогию, по ощущениям это похоже на расслабляющий массаж для мышц, однако во всём, что не касается стимулирования определённых точек спины, эти два процесса абсолютно отличаются друг от друга.
— А-а-а…
Найти место, в котором скопился Веном, и надавить. Найти другое, протереть влажным полотенцем и повторить. Через десять минут Виллем убрал руки со спины Кутори. Лечебная процедура была завершена, и теперь тело сможет естественным образом очиститься от Венома, а мускулы и кровь восстановят свои силы.
— Хорошо, теперь всё будет в норме, — он обратно накрыл Кутори, которая выглядела слегка изумлённой и истощённой от болезненного массажа, одеялом. — Отдохни ещё немного. За ночь отоспишься и накопишься сил.
— Ох-хорошо… — невнятно ответила она, понемногу теряя сознание.
Если не трогать Кутори, она рано или поздно наверняка заснёт. Виллем решил, что с ней всё будет в порядке, и вышел из клиники.
***
Что я такое? Произнёс Виллем про себя, но сразу же разозлился и быстро отбросил эту мысль. В тот момент были и другие вещи, над которыми было необходимо подумать.
***
Бумага. Бумага. Бумага.
Это было первым, что бросилось ему в глаза, когда он зашёл в комнату. Следующей он увидел — и послеследующей, и послепослеследующей — тоже бумагу. Озадаченный, Виллем шагнул назад, чтобы проверить бронзовую табличку рядом с дверью. Вырезанное на ней слово однозначно читалось как «Справочная».
Он вернулся внутрь. Комната оказалась гораздо уже, чем должна была быть, из-за разбросанной повсюду макулатуры. Более того, сваленные в груды бумаги затрагивали довольно широкое разнообразие тем. Просьба починить складской туалет, руководство по коммуникации с другими расами во время битвы с Семнадцатью Зверями, квитанции о большом заказе моркови и картошки, отчёт о проведении ночного патруля, вырезки из журналов девочек — всё это лежало друг на друге.
Тик-так, тик-так, тик-так настенных часов, казалось, громким рёвом проносилось по комнатному беспорядку.
— Вау…
Он аккуратно прошёл внутрь, ступая по бумажным буграм, покрывающим пол, и направился к столу. Отложив в сторону стопку бумаг, находящуюся на стуле, Виллем присел и ещё раз осмотрелся.
— Вау…
Он скрестил руки и начал размышлять о том, как в этом месте прибраться. После некоторых раздумий Виллем пришёл к выводу, что решение он не найдёт, сколько ни думай. На время отложив свои мысли, он вытащил листок с самого низа ближайшей горы, который оказался отчётом более чем десятилетней давности об осмотре оборудования. Значит, эта комната содержала как минимум декаду событий ничего не стоящей истории. Его охватило лёгкое чувство, словно он стал археологом.
Впрочем, если просто сидеть дальше, можно лишь потерять время. Дотянувшись до ближайшей башни, Виллем решил начать с классификации бумажного зверинца, но заметил стоящую в дверях фигуру. Девочка с серыми волосами пристально смотрела в комнату своими непроницаемыми глазами.
Он немного подождал, полагая, что она пришла забрать какой-нибудь документ, но девушка не двигалась с места, продолжая вглядываться внутрь, как статуя.
— Тебе что-то нужно, Нефрен?
— Не совсем, — ответила она безэмоциональным голосом, после чего развернулась и ушла.
— … интересно, что это с ней.
Пожав плечами, Виллем вернулся к работе. Он хотел кое-что узнать. И это кое-что наверняка лежало на дне этого безбрежного моря бумаги.
Настенные часы прозвенели двенадцать раз подряд, давая сигнал о начале нового дня, а он лишь закончил с раскладыванием сваленных на стол листков. Перспектива разбирать их всю ночь начала казаться неизбежной, а наличие результата от усердной работы до утра всё равно стояло под вопросом.
— … Я устал.
Услышав урчание своего живота, Виллем понял, что совершенно забыл о еде. Он почти полдня работал без употребления пищи, последний раз поев где-то в полдень.
— Ух, чёрт…
Если бы он подумал об этом раньше, у него была бы возможность заказать немного еды в кафетерии. Однако сожалением желудок совсем не наполнишь. Виллем опустил голову на стол и закрыл глаза: он мог смириться с пустым животом, но игнорирование усталости могло привести лишь к ухудшению сосредоточенности. Немного отдыха даст ему достаточно энергии, чтобы возобновить работу.
Внезапно, стоило ему начать засыпать, нос уловил аромат кофе, а ушей коснулся звук тихого звона поставленной на стол кружки. Закуски? О, похоже, я оставил дверь открытой.
— Ах, спасибо…
Как только он захотел поблагодарить Найграт, в его поле зрения попали серые волосы и пара угольных глаз, безучастно смотрящих в никуда.
— … Нефрен?
— Ты можешь звать меня Рен.
— Хорошо. Спасибо, Рен.
Снова повернувшись в сторону стола, он заметил, что рядом с кофе стоит и тарелка с бутербродом.
— Тебе не стоит меня за это благодарить, — сказала она, оглядев комнату. — Мне просто стало немного любопытно, и я пришла посмотреть. Чем ты занят?
— Хмм… Можно сказать, я пытаюсь кое-что разузнать.
— В таком месте?
— Ага. Сундуки с сокровищами всегда спрятаны в глубине подземных лабиринтов, верно? Чтобы найти что-то ценное, нужно хорошо потрудиться.
— Хмм…
— Сладкий, — Виллем отхлебнул немного кофе и почувствовал на языке огромное количество растворённого сахара.
— Я подумала, что он придётся тебе по вкусу, раз ты устал. Не нравится сладкий кофе?
— О, нет, такой я люблю больше всего.
К удивлению Нефрен он принялся огромными глотками допивать оставшийся кофе и с жадностью откусывать бутерброд, сделанный из жареного голубиного мяса, слегка увядших листьев салата и самую малость сухого хлеба. Также там, скорее всего, был небольшой перебор с горчицей, но её аромат помог восстановить некоторую жизнеспособность его измученному телу.
— Ах… — он удовлетворённо выдохнул, почувствовав, как питательные вещества делают свою работу.
— Итак? — она приблизила к нему своё невыразительное лицо и спросила, — Что ты ищешь так поздно?
— Ну… Полагаю, нет смысла это скрывать. Записи о ваших битвах.
— Хм? — поставленная в тупик, она слегка наклонила голову. — Зачем?
— Я посторонний человек, поддельный специалист, да ещё и не из этого поколения. Я слишком многого не знаю. Всегда в случае чего можно спросить Найграт, но она, не являясь солдатом, с другой точки зрения смотрит на информацию, так что лучше всего будет взглянуть на данные армии собственными глазами.
— Хмм…
— Не надо сильно забивать этим голову. Мне просто нужно кое-что прояснить.
— Хорошо, — Нефрен кивнула. — Есть что-то, что ты можешь мне поручить?
— Ты хочешь помочь? Мне нужна любая документация, в которой содержатся записи о частоте появления Теймерре, и отчёты о битвах с ним за последние десять лет с детальными записями о времени, затраченных ресурсах и потерях. Также, если возможно, мне пригодятся данные о починке и техническом обслуживании Кали… Раскопанных Оружий. Например, документация, в которой говорится, как их испытывали, для чего они предназначались и как они себя показали на деле.
— Хм. Весьма необычно.
— Я проведу детальную проверку. Если тебе удастся найти хоть что-то подходящее, ты мне сильно поможешь.
— Поняла.
Теперь, когда о желудке Виллема позаботились, настало время вернуться к работе. Он засучил рукава и мгновение спустя Нефрен последовала его примеру. Вдвоём они начали грести через большой океан заполняющих комнату бумаг. Ночь шла, и они, однако, начали тонуть.
***
Наступило утро. Проснувшись в обычное для себя время, Кутори Нота Сениолис с трудом поднялась с постели и, осмотревшись, поняла, что находится не в своей комнате. Признав в окружении больничную палату, она изо всех сил пыталась вспомнить, что произошло минувшей ночью; вопрос о том, почему она спала в этом месте, поставил её в тупик.
Её голова моментально закипела, когда в ней всплыли воспоминания о ночных событиях. Жар ослабил Кутори, из-за чего было потеряно чувство самоконтроля. В здравом уме она бы не сделала и не произнесла подобных вещей. В её разуме всплыло множество отговорок и оправданий, но они не были способны отменить произошедшее.
Если бы мне пришлось умереть через пять дней, ты бы стал лучше ко мне относиться?
— А-а-ах, зачем я это сказала?!
Кутори нырнула обратно в кровать, с которой только встала, и яростно забрыкалась, игнорируя появившийся вследствие громкий скрип.
… если бы я попросила тебя о поцелуе или чём-то подобном, что бы ты сделал?
— Агхх!!
Она изо всех сил сжимала и била кулаками подушку, после чего бросила её в стену. Зачем она говорила такое? Она понятия не имела. Впрочем, это правда, что особой ненависти она к нему не испытывала, и, если бы её спросили, Кутори бы наверняка склонилась в сторону любви, но любить кого-то как личность и любить кого-то так — совершенно разные вещи, и их не стоит путать, но она не могла винить жар в том, что Виллем не выходил у неё из головы, и… а-ах! Она не могла продолжать думать об этом.
Кроме того, примерно на половине воспоминание становилось слегка мутным. Она чувствовала, будто после их разговора что-то произошло… он сказал, что собирается избавиться от её жара или что-то такое…
— Кутори-и-и, тебе лучше?!

В руках он держал около десятка бумажных листов. Вопреки его надеждам, их оказалось не так много, к тому же среди них было несколько неожиданных статей, однако Виллему всё равно удалось выяснить приличную часть того, что он хотел узнать.
Он бегло взглянул на документ, описывающий природу фей. В нём было сказано, что само по себе слово «фея» может относиться к нескольким различным видам: к духам огня, которые сбивают с толку заблудившихся в лесу путешественников, к крылатым детям, окружённым пылающей аурой света, к маленьким существам, выросшим лишь до высоты колена среднего человека. Все эти разновидности фей, похоже, были неуловимыми и непослушными. Также они использовали какие-то странные виды магии и предпочитали жить в лесах. И, наконец, в большинстве случаев проявляли особый интерес к людям, предпочитая вытворять над ними свои проказы.
Подобное описание довольно хорошо подходило к знакомым Виллему феям, однако он все равно испытывал лёгкое чувство тревоги. Ему было любопытно, почему феи, как раса, которая почти не отличалась от обычных девушек Емнетвайт, если не считать яркий цвет волос, назывались Лепреконками, но он решил отложить этот вопрос в сторону на потом, обратив внимание на другие вещи, которые ему было нужно знать.
Многое может произойти за пять сотен лет… подумал Виллем и продолжил читать.
Одна из бумаг содержала в себе основы теории некромантии. В начале были выписаны предположения о существовании души и продолжилось всё перечислением других оккультных верований. Например, изначально душа белая на вид, но за время жизни окрашивается в цвета окружающей среды, из чего можно сделать вывод, что душе требуется больше времени для созревания, чем физической оболочке. Даже если ребёнок будет иметь идеальное здоровое тело, его душа все равно будет отличаться по строению от души взрослого.
Так что если кто-то умирает до того момента, как его душа примет на себя краски мира, то можно сказать, что он умер ещё до своего рождения. Души, которые встречают подобное противоречие, каким-то образом игнорируют правила вселенной, по которым они должны отправиться в загробную жизнь (если она существует), и вместо этого продолжают бесцельно бродить среди живых.
Эти сущности и называются феями. Потерянные души, что лишились жизни в таком молодом возрасте, что не смогли признать собственную смерть. Из-за этого поведением они похожи на младенцев или маленьких детей. Ведомые своим любопытством, не отличающие добра от зла, невинные и жестокие, они продолжают своё озорство.
— Но в этом мире для них никогда не найдётся места…
Виллем взглянул на по-прежнему спящую на его коленях девушку, после чего вернулся к изучению текста. Оставшаяся часть статьи вызвала у него чувство тошноты — в ней описывался конкретный способ искусственного рождения фей с целью их последующего использования. Он перестал читать, когда речь пошла о принесении жертвы; изучение некромантии не вызывало у него особого интереса.
Ещё один документ рассказывал о боевых действиях пятилетней давности. Фея, которую Виллем не знал, в битве использовала Калийон с именем Инсания. Она сражалась с тремя телами «Шестого Зверя» до того момента, пока её Веном не вышел из-под контроля, но каким-то образом ей удалось выжить и вернуться домой. Виллем быстро пролистал страницы, содержащие множество подобных записей. Время от времени он замечал упоминания «открытия врат родины фей», которые, скорее всего, намекали на преднамеренный самовзрыв из-за злоупотребления Веномом.
Строго говоря, феи, включая Лепреконок, не жили и принимались за подтип призраков. Солдатами, следовательно, они тоже не считались, даже несмотря на то, что сражались вместе с армией. Даже если фея падёт на поле боя, она не будет включена в официальный список погибших.
— Так вот почему они считаются оружиями, а не воинами… — прошептал Виллем и нежно погладил лежащие поверх его колена серые волосы. Из-за тихого ответного стона он подумал, что разбудил Нефрен, но вскоре вновь услышал её спокойный храп.
Что я такое? Думал Виллем про себя. Конечно, любой найденный им ответ мог оказаться ложным, но ему всё равно было необходимо всё решить. Прямо здесь, прямо сейчас, кто он? Ни с чем в эту эпоху не связанная оболочка? Пережиток прошлого, лишённый всего Квази-Брейв, мечты которого были разрушены? Специалист-фальшивка, праздно проводящий дни ради денег? Или, может быть…
Из окна скользнул лучик света. Тучи до сих пор застилали небо, но утреннее солнце сумело пробиться через маленькие трещинки в них. Из-за перемены в освещении Виллем сощурил глаза и, вглядываясь в небо, на секунду, как ему показалось, приметил знакомую фигуру.
— … Хотел бы я быстро расплатиться с долгами и тоже там оказаться… — усмехнулся он.
— Заткнись… кончай жаловаться, и поторопись сделать всё, на что ты способен, — будто ответил силуэт из-за света.
Ах, чёрт возьми. Этот ублюдок. Он и представления не имеет, через что я прошёл за последние шесть месяцев.
— … Виллем? — со стороны его колен раздался голос.
— А, ты проснулась? Спасибо тебе за помощь, я нашёл много материала.
— Хм. Я не сделала ничего такого, за что бы меня стоило благодарить, — она перевернулась, чтобы посмотреть на него, — Ты выглядел так, словно тебе предстояло увянуть, оставь я тебя одного, так что я просто немного помогла.
— Всё равно спасибо, — сказал Виллем и вновь погладил её серые волосы. Нефрен казалась слегка раздражённой, но руку не отбила. — Ладно, нам нужно вставать. Кажется, у нас гость.
Стоило ему договорить, как со стороны дверного проёма послышался удивлённый вскрик. Приоткрытая дверь, скрипя, отворилась полностью и выявила заспанную и по каким-то причинам сердитую Кутори.
— … ум, доброе утро.
— Доброе. Как ты себя чувствуешь?
— А? Ох, мм… на самом деле очень хорошо.
— Я рад… ибо осознал, что никогда ещё не пробовал делать подобное с детьми. Мне было немного беспокойно, вдруг я перестарался, но… — кажется, Кутори была ошеломлена упоминанием ночного массажа. — А ещё… ты пришла очень вовремя, мне нужно кое-что проверить. Рен, вставай, уже утро, — он снял голову Нефрен с коленей и переложил её на диван, после чего поднялся. — Кутори, пойдём со мной, время небольших утренних упражнений.
— … хах?
***
За время их разговора переменчивое небо решило проясниться.
— Э?
Кутори стояла на середине поля, на котором маленькие дети имели обыкновение играть в мяч. Поблизости разминался Виллем, одетый в казавшуюся гибкой одежду, и стояла Нефрен, держащая в руках длинную тонкую вещь, обёрнутую в ткань, в которой безошибочно можно было признать Раскопанное Оружие. Кутори взглянула на неё, затем на сверток, и после этого взяла его.
Она хорошо знала это ощущение. Снятие оборачивающей меч ткани выявило знакомое серебряное лезвие. Раскопанное Оружие с наивысшей эффективностью магического резонанса, Сениолис. Зачем он был сейчас ей вручен?
— Кутори. Ты любишь живущих тут малышей?
— А?
— Ты приготовилась к смерти… чтобы защитить их будущее?
— Это… не имеет особого значения.
Виллем в большей мере был прав, но в тот момент она не хотела честно с этим соглашаться. Эмоциональный водоворот, через который она с трудом прошла, чтобы прийти к данной точке зрения, нельзя было просто подытожить парой слов. А ещё она не хотела признавать, что использует детей в качестве оправдания собственной кончины.
— А… Вот как.
Под полотном, снятым Виллемом, скрывалась произведённая в больших количествах модель Раскопанного Оружия, которую до сих пор иногда удавалось выкапывать. Как правило, она считалась одним из худших представителей уникальных клинков, коим владела Кутори.
— Я хочу узнать, не врут ли слухи. Нападай!
— Х-хах?!
Кутори на секунду не поверила ушам. Вооруженная Раскопанным Оружием, она могла считаться одним из сильнейших бойцов со всего Регул Айре. Другими словами, её мощь была очень велика. Даже полностью экипированный Рептрейс, вдобавок вооружённый пороховым оружием, не мог достичь её уровня.
— Ты ведь понимаешь? Одно лишь владение Раскопанным Оружием не равняет тебя с нами. Только мы владеем силой активации этих мечей.
— Хмм, ты в этом уверена? Давай попробуем. Никогда не знаешь, что может произойти.
— Это не шутка. Ты хочешь превратиться в фарш?
— Это будет очень весело… наверняка Найграт понравится. В любом случае, не надо волноваться. Поспеши и покажи мне, на что способна.
— … что ж, как скажешь.
Обдумывая всё это, Кутори поняла, что Виллем уже не в первый раз произносит что-то бессмысленное и что ещё ей нужно было разузнать о задремавшей вместе с ним Нефрен. Запугивание его своим боевым мастерством перед обсуждением этих вопросов было не такой и плохой идеей.
Почувствовав, что владелец принял боевую стойку, Сениолис издал глухой стон. Многочисленные еле заметные трещины по всему клинку расширились до размеров щелей, налитых слабым светом, являющимся проявлением Венома. В армии не особо понимали строение и принцип работы Раскопанных Оружий, однако всем было известно, что сила этих мечей растёт пропорционально количеству влитого в них Венома владельцем; если Лепреконка напряжётся изо всех сил, её силе не сможет противостоять даже Теймерре — это всё, что им нужно было знать.
— Ты сам этого просишь… так что не пожалей о последствиях.
Усиленная способность Кутори к концентрации преобразила её поле зрения. Из окружения исчезли все краски, а собственные движения казались более замедленными, будто ей приходилось двигаться под водой. Она должна была преодолеть расстояние в двадцать шагов, но в текущем состоянии будет достаточно и двух. Они наверняка оставят небольшие дыры в земле, но сейчас у неё не было времени беспокоиться об этом.
Виллем по-прежнему выглядел неготовым. Кутори, решив совершить неожиданную атаку, выбрала целью произведённое в больших количествах Раскопанное Оружие, которое он свободно держал в правой руке. Отправив меч в полёт, она могла положить конец этой игре ещё до того момента, как кто-то из них двоих пострадает.
Расстояние между ними резко сокращалось, его рука попала в зону поражения Сениолиса. Никто не мог уследить за движениями Лепреконок на такой скорости, включая, конечно, и Виллема. У него не было и шанса избежать удара или отразить его.
… Кутори была рассечена.
…э? Клинок вошёл в её левый бок и двигался по диагонали до правого плеча, раскрошив несколько рёбер. Серебряный наконечник лезвия оторвал одно лёгкое от другого и, напоследок, достиг сердца. Её усиленные чувства позволяли точно понять состояние ран. Начала бить струёй багряная кровь, вырисовывая яркую дугу на фоне голубого неба. Кутори чувствовала, как приближается её смерть.
Почему… не может быть… как… В её голову приходили отрывистые мысли и исчезали спустя мгновение. Она подготовила себя к смерти, но не ожидала, что встретит её здесь. Кутори пугало приближающееся небытие. В глазах отражалось лишь глубокое синее небо, плавно текущее век за веком.
Она приземлилась на спину, в результате чего её лёгкие издали звук, похожий на визг раздавленной кошки.
— … хах?
Широко раздвинув руки и ноги, она лежала на земле, глядя ввысь. В ожидании неминуемой смерти Кутори оставалась в таком полубессознательном состоянии несколько секунд, после чего заметила, что что-то не так. Осторожно двигая рукой, она потрогала свой бок, куда изначально вошло лезвие. Ни раны. Ни льющейся потоком крови. Ни боли. Не осталось ни толики признаков применённой к ней жестокости.
— Что… только что произошло?
Она медленно поднялась. Сениолис, который она, видимо, выронила в какой-то момент, лежал на земле рядом с ней.
— Вы, ребята, неправильно поняли основы и принципы Калийона.
Кутори в панике повернулась на звук голоса Виллема. Черноволосый молодой человек лениво стоял, не проявляя ни капли сострадания.
— Он не становится сильнее в зависимости от того, какое количество Венома имеет владелец. Можешь ли ты представить, что бы меч, выкованный, чтобы помочь несказанно слабым, почти лишённым Венома, Емнетвайт сразить чрезвычайно сильных Эльфов и Драконов, всего лишь на йоту увеличивал их мощь?
Виллем начал без остановки о чём-то говорить, что внезапно вызвало у Кутори сильное раздражение, но она не знала, из-за чего именно. Словно что-то в её голове просто сказало, что она больше не может слушать его речь.
Она сосредоточилась, её поле зрения вновь начало преобразовываться. Выпустив воздух из лёгких, она схватила лежащий на земле Сениолис и, удерживая тело в низкой позиции, направилась к Виллему для совершения атаки. Она не видела удара, что поразил её, но выдвинула предположение, что он являлся некой контратакой, использующей её собственный импульс против неё. Кутори, ослеплённая преимуществом в виде ускоренных чувств, полученных в результате активации её Раскопанного Оружия, не могла такого предвидеть, а Виллем ударил чётко в образовавшееся от её небрежности слепое пятно. Ненастоящая смерть, пережитая ею, была не просто иллюзией, а, скорее, реальным будущим, которое могло настигнуть Кутори, если бы Виллем завершил атаку. Ей не оставалось выбора, кроме как принять то, что он владел некоторыми навыками обращения с мечом.
Однако она отказывалась признавать другие вещи. Кутори не могла отвергнуть привычный феям способ ведения боя Раскопанными Оружиями, которому она так долго обучалась. В текущий момент её тело двигалось с большей лёгкостью, чем обычно, и, к её сожалению, массаж Виллема наверняка сыграл в этом свою роль, чему она, тем не менее, была благодарна. Разожжённая Веномом, она в два прыжка преодолела расстояние длиной в десять шагов. Резко остановившись за пределами радиуса оружия Виллема, Кутори целенаправленно выждала долю секунды, чтобы сбить противника с ритма, и взмыла в воздух. Серебряный клинок в её правой руке был направлен в его плечо, но настоящей атакой являлся пинок левой ногой прямо в бок. При приземлении её удар, усиленный Веномом, с большой вероятностью собьёт Виллема с ног, но она должна была пойти на это, иначе бы он так и не понял.
Понял что?
Секундное замешательство всплыло в её голове, но она мигом отбросила его. Теперь она видела все действия Виллема. Лёгким движением он поднял свой меч и парировал предстоящий удар Сениолиса, что на мгновение отбросило Кутори назад, дав Виллему возможность со всей силы ударить её кулаком в бок.
Ситуация накалилась. Тело Кутори прямо в воздухе сжалось и развернулось.
Ч-что?!
Перед её глазами снова предстало безоблачное осеннее небо. Однако в этот раз ей, как минимум, не казалось, что её ожидает смерть. Вытянув левую руку, она насильно останавливала себя пальцами, ногти на которых, что впились в грязь, заболели так, словно вот-вот оторвутся, но Кутори всё же удалось выровняться.
— Вау… неплохо придумано.
Удивлённый голос Виллема злил её ещё больше, ведь удивляться здесь должна была она.
— … как ты? — спросила Кутори дрожащим от раздражения голосом.
— М? Что именно? — беспечно ответил Виллем.